я вам приказываю! — по моему это Михаил Фомин, старший артиллерист «Бородино». Признаться, я меньше всего хотел бы сейчас его видеть. Крайне неприятный тип, чем-то неумолимо напоминавший погрузневшего и бесформенного президента Новоамериканских Штатов. «Что он тут делает?» — подумалось мне, «— Ведь до подъема ещё целая уйма времени, и не дело совсем старшему артиллеристу лично проверять погреба».
— Вы, приказываете мне? — в этом я услышал столько пренебрежения, что буквально представил себе взгляд женщины, с презрением смотрящей на Фомина. А вот это уже интересно. Боль прошла и я, положив документы на пол, встал на первую ступеньку трапа, который вел в помещение хранения артиллерийских зарядов противовоздушной обороны правого борта.
— Конечно вам, или тут еще кто есть?
— Господин майор, позвольте мне закончить работу, мой наряд-заказ еще…
— Какой наряд? Дамочка, Вы в своем уме? Это боевой корабль, а не ателье, извольте покинуть помещение.
Мне оставалось еще четыре ступеньки, но что-то уже явно вышло из рамок обычного разговора и перешло в плоскость агрессии и ненависти.
— Что вы делаете, отпустите меня — женский голос выдавал нотки страха — немедленно отпустите, слышите?
В этот момент я спрыгнул на палубу. Моим глазам предстала следующая картина: майор Императорского Флота тащил к трапу девушку в светлом комбинезоне техника, ухватив ее за запястье. Та, упираясь, пытается вырвать руку, но где там. Вовремя я.
— Господин майор, потрудитесь объяснить, что здесь происходит, и покороче, у меня мало времени.
Старший артиллерист не ожидал увидеть в недрах «Бородино» своего нового командира. Майор относился к поколению «стариков», которые перед нашим уходом за Темную линию сойдут с корабля. Да и к тому же считал меня «мальчишкой», получившим должность благодаря блату или своему «типа особенному рождению». Все это мне передал Костя, когда мы отмечали мои эполеты каперанга в баре Ригель-2.
Воспоминания пролетели как один миг. Вспомнив тот разговор в баре, однако же, взяв себя в руки, я спокойно повторил.
— Господин майор, потрудитесь объяснить, что здесь происходит, и покороче.
Признаться это стоило мне огромного труда, потому, что девушка, которую тащил Миша Фомин за руку — была Наташа. Да, та самая моя знакомая из прогулочного катера, которую я вспоминал только пару минут назад. Симпатичная русоволосая девушка с выразительными серо-зелеными глазами.
— Господин капитан первого ранга — начал свой доклад старший артиллерист — мне доложили что…
— Отпустите техника, или Вы боитесь?
Я посмотрел на Наташу, увидев знакомое лицо, она успокоилась, и попыталась поправить непослушную прядь волос, выпавшую из-под берета.
— Не понял? — на лице Фомина я увидел выражение нескрываемого раздражения.
— Девушку отпустите, и ступайте со мной на мостик — Вам ясно?
— Но я хотел…
— Я уже видел, что вы хотели, следуйте за мной.
Сверкнув злыми глазами на свою жертву, майор тяжело протопал мимо меня и пулей вылетел из орудийного погреба.
— С Вами все в порядке?
— Да, спасибо, господин каперанг, разрешите мне закончить здесь работу?
— Да, естественно. Наряд — заказ закрывает старпом? — уточнил я.
— Так точно, но мне еще нужно три или четыре часа.
— Хорошо, выполняйте — я козырнул и пошел к трапу.
Она на корабле, какое счастье, значит, мы еще увидимся, в этом я не сомневался ни секунды. Сердце радостно ухнуло и погнало кровь с огромной скоростью, вероятно, это всё отразилось на моем лице, потому, что на щеках моей старой знакомой вспыхнул румянец, и она неожиданно отвернулась, и пошла к автоматам заряжания.
На палубе красный как рак после кастрюли, меня ожидал, господин старший артиллерист.
Подняв с пола документы, я повернулся и встретил ненавидящий и презирающий взгляд.
Фомин, сделав шаг, вплотную приблизился ко мне и прошипел:
— Ты что это о себе возомнил, сопляк, меня дворянина в…
Закончить я ему не дал, короткий размах, удар и дворянин в каком-то там поколении дико выпучив глаза и ещё пытаясь что-то сказать, кулем свалился на пол палубы. Беспомощно открывая и закрывая рот пытаясь хоть немного вдохнуть. В этот момент он был похож на пучеглазую рыбу, выброшенную на берег.
— Господин майор, ответил я ему — рапорт о вашем гнусном поступке должен быть у меня сегодня к утреннему разводу на работе. Также Вы укажите в нём, что в такое время вы делали на палубе. Вам ясен приказ? Я с огромным удовлетворением вспомнил слова Кости, насчёт долга Фомину. Вернул-таки. Не в силах ответить, Фомин кивал головой, но видно даже это приносило ему неимоверную боль, которая читалась на его лице. Еще бы, ведь любимец «кругов близких к высшему командованию флотом» и представить себе не мог, что мой лучший друг служит командиром разведывательного — диверсионного батальона в 1 Гвардейском полку и что-таки штуки как «вывод из строя пленника с минимальными потерями» один из уроков моего друга, я усвоил на «отлично». Ухмыльнувшись про себя, я подхватил свои бумаги и бегом побежал к вице-адмиралу.
Командир особой группы 7 Флота ВКС выглядел сильно уставшим. Заостренные скулы, красные от бессонницы глаза, казалось, он даже как то постарел. Протиснувшись в рубку управления между тюками, с какими-то материалами, и тут шли работы, я подошел с докладом.
— Господин вице-адмирал! На вверенном мне корабле происшествий нет, экипаж проходит переформирование. Командир корабля капитан первого ранга Давыдов!
— Вольно! — Табулин отдал честь и протянул руку для мужского приветствия.
— Пройдемте ко мне — Егоров, «Батяня» мой старший помощник — указал на свою каюту.
— Да, конечно — подтвердил я — тут шумно и моя каюта, к сожалению, еще не готова. Инженеры только завтра заканчивают монтаж новых кабельных трасс всех боевых систем, так что…
— Все нормально, Александр-адмирал кивнул в сторону Егорова — пошли к тебе, Михайлович.
Путь от рубки управление занял несколько десятков секунд. Помещения старших офицеров находились в шаговой доступности от боевой рубки и главного поста. По коридору шли, молча, каждый думал о чем-то своем и не о чем одновременно. Перед каютой старпома мы остановились. Егоров провел идентификатором амулета перед считывающим устройством, и дверь каюты гостеприимно распахнулась, приглашая нас вовнутрь.
— Располагайтесь — сказал старпом и указал на мягкую мебель, расположенную в гостевой комнате каюты старпома. Я аккуратно разложил свои схемы и чертежи, готовясь для полного доклада командиру. Но Табулин, неожиданно, отрицательно мотнул головой.
— Давай завтра, командир, на свежую голову. Михайлович, давай сегодня уже без погон — адмирал глянул на часы — а нет ли у тебя коньячка хорошего? Неси ка его сюда. Я совсем, что — то замотался, выжат уже как лимон, кстати, а лимон есть? Старпом кивнул
